Новая история Второй мировой - Страница 88

II

Значительно большей фантазии и изворотливости требует поиск Альтернативных Реальностей, выгодных Рейху. Прежде всего, ни «строгое выполнение уставов», ни следование законам стратегии Германию не спасает. Конечно, если мы начнем строить версию, в которой Гитлеру способствует еще большая удача, чем в реальном 1941 году, и при этом германские военачальники не делают грубых ошибок под Киевом, Смоленском и Таллином, ОКХ не теряет полтора месяца оперативного времени на обсуждение перспектив второго этапа компании, германские оккупационные власти прилагают усилия не к уничтожению комиссаров, евреев, цыган и прочих «недочеловеков», а к налаживанию элементарного взаимодействия с населением и организации хозяйственного организма на захваченных советских территориях, да если при этом советское командование еще и повторит все ошибки, совершенные им в летней и осенней компании в Текущей Реальности — то в такой версии войну за Германию можно выиграть даже в рамках «Барбароссы». Но подобная «игра в одни ворота» порождает Реальность с очень низкой достоверностью. Такая Реальность тоже очевидна и «не интересна».

Конечно, никто не заставлял фон Бока на пустом месте растратить все темпы, выигранные им на первом этапе Московской битвы. Сильный, властный, уверенный в себе командующий погасил бы тлеющий конфликт между Клюге и Гудерианом, заставил бы 4‑ю полевую армию сомкнуть фланги с 2‑й танковой группой и приложить все возможные и невозможные усилия к захвату Тулы. На севере фон Бок мог добиться минимального «понимания» со стороны фон Лееба, то есть развития операций 16‑й армии в направлении Калинина.

Не подлежит сомнению, что в Текущей Реальности командующий группой армий «Центр» отнесся к обеспечению своего левого фланга совершенно наплевательски, ограничившись первым «нет» со стороны фон Лееба; высшие же инстанции вообще самоустранились от решения проблемы взаимодействия армейских групп.

В новых же условиях можно было рискнуть бросить 4‑ю танковую группу вперед — прямо на Москву. И вот здесь уже — вопрос удачи. Если бы танки Гепнера подошли к Москве 16 октября, в день, когда в Москве царила паника и началась неуправляемая эвакуация советских учреждений (ни днем раньше и ни днем позже!), очень может быть, что 4‑я танковая группа захватила бы советскую столицу подобно тому, как 2‑я без боя овладела Орлом. Шансов на такое развитие событий не так уж мало — процентов десять или двадцать.

Война на этом не закончилась бы, но положение советских войск на центральном участке фронта стало бы очень тяжелым. Немцы захватывают московские бетонные аэродромы, овладевают центральным транспортным узлом Европейской России. Группа армий «Центр» приобретает все преимущества операций по внутренним линиям, что позволит разрешить в свою пользу кризис в районе Калинина и будет способствовать продвижению 2‑й танковой группы на восток. Тем не менее естественное развитие событий и в этой версии приводит к установлению позиционного фронта. Но — в районе Москвы.

Эта локальная «альтернатива» рассмотрена в рассказе Н. Перумова «Железо из крови». Вероятно, в той же военной логике разворачиваются события в романе А. Лазарчу–ка «Все, способные держать оружие» (в сокращенном варианте — «Иное небо»), где после захвата Москвы 2‑я танковая группа наступает на Котлас. Война заканчивается включением европейской России в состав Рейха, Сибирь остается независимым русским государством и со временем начинает играть все большую роль в мировых делах.

Джеймс Лукас в своей «Операции Вотан» также переигрывает Московскую битву, причем делает это с эпическим размахом. Создается группа танковых армий, объединяющая все четыре танковых группы Восточного фронта. Командующим этой неуправляемой армадой (свыше 4000 танков в 17 танковых дивизиях и 13 моторизованных дивизий, «Лёйб–штандарт» плюс по крайней мере 12 пехотных дивизий) назначается генерал «Люфтваффе» Кессельринг. Снабжать группу Кессельринга во время наступления автор предлагает по воздуху, привлекая для этого всю транспортную авиацию Рейха, не исключая полуэкспериментальные самолеты Ме 321А-1, Со 42и; ц 322.

Далее Лукас ставит в параллель (то есть осуществляет одновременно) Ленинградскую, Вяземскую, Брянскую и Киевскую операции, что требует от 2‑й и 4‑й танковой групп как минимум «раздвоиться». Но этого автору мало. Он еще и предполагает, что все четыре танковые группы можно будет собрать под руководством Кессельринга уже к 28 сентября. Правда, Лукас признает, что «некоторые соединения подойдут позже и составят второй эшелон группы танковых армий» — читай, окончательно забьют все дороги, по которым осуществляется питание операции; впрочем, мы забыли, что снабжать продовольствием горючим и боеприпасами 42 дивизии, из которых 30 танковых и моторизованных, должны 1000 самолетов германской транспортной авиации. Два вылета в день, на каждую машину в среднем по полторы тонны — 3000 тонн в сутки. Напомним, что для армии Паулюса, сидящей в глухой обороне, требовалось как минимум 600 тонн в сутки…

Наступление осуществляется в обход Москвы с юга: группа танковых армий развертывается на фронте от Тулы до Курска и наступает через Орел и Воронеж на Горький. Продвигаясь по бездорожью — ибо все дороги в этом районе ориентированы на Московский транспортный узел — по 200 километров в день в сухую погоду и по 20 км во время распутицы, преодолевая «шаблонные атаки русских», войска Кессельринга к концу октября выходят к Волге, за десять дней овладевают всем Волжским промышленным районом. Сейчас это — «опорный каркас России», состоящий из девяти городов–миллионников, но и в 1941 году немцы должны были столкнуться со сплошной городской застройкой, удобной для обороны». Затем они поворачивают на Москву, чтобы взять ее с востока. Далее следует восстание в России и приход к власти «военной хунты» во главе почему–то с генералом Власовым.