Новая история Второй мировой - Страница 82

Германия теряла стратегическую инициативу. И в этих условиях Г. Жуков ввел в сражение две свежие армии.

III

Линия фронта группы армий «Центр» представляла собой изломанную двойную дугу. Она тянулась от Осташкова через Калинин и канал Москва — Волга к Московской окружной дороге, вновь склонялась к западу и примерно на меридиане Клина круто поворачивала на юг. Южнее Оки боевые действия носили очаговый характер, и сплошной линии обороны не было вообще: войска располагались в районе Тулы, Ясной Поляны, Серебряных Прудов, Михайлова. Далее к югу 2‑я армия прикрывала направление на Курск. Снабжение так и не удалось наладить: немецкие паровозы оказались не приспособленными к условиям русской зимы. Войска остались без горючего и боеприпасов, не было и теплого обмундирования. На 16 декабря в боевых частях 6‑й танковой дивизии 3‑й танковой группы осталось 180 солдат, в 7‑й — 200.2‑я танковая группа имела 40 исправных танков.

Оперативная обстановка благоприятствовала контрнаступлению с решительными целями. Удар с севера на Клин угрожал 3‑й и 4‑й танковой группам немедленным уничтожением, войска Гудериана уже находились в оперативном «мешке», и надо было приложить усилие, чтобы найти такое направление наступления, при котором горловина затягивалась не сразу.

Но советские войска зимой 1941 года еще не были способны к маневренным наступательным действиям — для этого у них не было ни опыта, ни достаточного количества техники. Именно поэтому самой крупной танковой частью Красной Армии на этот момент была танковая бригада, предназначенная только для тактических действий на глубине не более пары десятков километров.

Контрудары под Москвой наносились не по флангам, а против фронта наступающих немецких группировок. Это дало германскому командованию возможность сохранить группу армий «Центр», которой угрожало уничтожение.

8 декабря немецкие армии на Восточном фронте окончательно переходят к обороне. Гитлер требует упорно сражаться на рубежах, занимаемых войсками. Отныне командир дивизии не имел права изменить фронт без санкции высшего командования. Этим утрачивалось одно из главных преимуществ германской армии — подвижность, гибкость, инициативность командиров всех степеней. Но фюрер считал — и, наверное, справедливо — что если сейчас разрешить группе «Центр» отход, войска побегут, и остановить их будет уже невозможно.

«Привезли около 80 человек, сорок из них с обморожениями 2‑й и 3‑й степени… От усталости люди падают там, где стоят… Саперы взрывают танки и зенитные орудия… Тыловые части… поджигают оставленные деревни. Пламя освещает ночное небо…

В танки заправили по 50 литров горючего, достаточно гранаты, чтобы все запылало. Кверху поднимается столб огня высотой в метр… Измученные лошади не могут больше тащить повозки и околевают… На дороге то и дело валяются ящики с боеприпасами, ящики со снарядами… Они лежат уже горами… Разбитые машины. Рассыпанные патроны… совершенно опустившиеся фигуры бродят повсюду в непристойном виде, как бродяги, как последняя сволочь…

Маленький городок был буквально забит машинами, танками и броневиками, целыми и изуродованными. Грузовики, штабные машины, автобусы стояли в каждом дворе. Мотоциклы и велосипеды валялись целыми сотнями. У дорог и в снежных полях вокруг города торчали десятки брошенных орудий… Жители… рассказали мне, какие свалки разыгрывались на дороге из–за мест в машинах. Немецкие пехотинцы заставляли танкистов переливать бензин из танков в транспортные машины, чтобы на них могло уехать как можно больше людей». (К. Симонов)

Кризис развивался на севере и на юге. 9 декабря Жуков категорически запретил ведение фронтальных боев, потребовав организовать оперативный маневр. Но группировка войск не отвечала такой схеме маневра, и сражение с обеих сторон продолжалось в силу инерции предыдущих распоряжений. В полночь 16 декабря в соединения 2‑й, 4‑й, 9‑й армий, 2‑й танковой армии ушла телеграмма фон Бока, запрещающая отход с занимаемых позиций: «Подкрепление в ближайшее время не ожидается, — писал командующий группой армий. — Действительности нужно смотреть в глаза».

Это был последний приказ фон Бока. 19 декабря он сдал командование фон Клюге. Обязанности фон Браухича, уволенного в отставку, Гитлер взял на себя. Своих постов лишились также Рунштедт и Лееб.

Гитлер отдает приказ «о выжженной земле». Отход разрешается только по приказу и при наличии тыловой позиции. Во время отхода все населенные пункты, оставляемые немецкой армией, подлежат уничтожению.

25 декабря Гудериан подал в отставку, которая была немедленно принята. Э. Гепнеру повезло меньше. За отвод 20‑го корпуса он 4 января был снят с поста и выдворен из армии без права ношения мундира. 15 января Модель сменил Штрауса на посту командующего 9‑й армией. 4‑ю армию после ухода Г. Клюхера возглавил А. Кюблер, но 21 января он, как не справившийся с обстановкой, передал руководство Г. Хейнрици. Через 10 дней новый командующий напишет в своем донесении, что в батальонах осталось примерно по два офицера, двенадцать унтер–офицеров и шестьдесят солдат. «Отмечаются нервные припадки». Недокомплект в группе армий «Центр» достиг 381,5 тысяч человек.

Хуже всего обстояло дело с подвижными войсками. С декабря по январь их потери увеличились еще на 947 единиц, и теперь в шестнадцати танковых дивизиях оставалось в сумме

140 исправных машин. Кроме того, вермахт потерял свыше 100 тысяч автомашин и около 200 тысяч лошадей. Покрыть эти потери в короткий срок не представлялось возможным. На ближайшие несколько месяцев Германия утрачивает способность к проведению маневренных операций.