Новая история Второй мировой - Страница 68

К сожалению, Гудериан действовал не в стиле Еременко. Его танки смяли дивизию Лагутина и, сбивая не успевшие развернуться остатки 2‑го воздушно–десантного корпуса, быстро наступали на юг. 40‑я армия «растаяла», к началу сентября она существовала только на картах Ставки и командования Брянского фронта.

Гудериан не исполняет приказов фон Бока. Тот пытается отстранить сверхинициативного генерала от командования, жалуясь на него «по инстанциям» до Гитлера включительно.

6 сентября 2‑я полевая армия Вейхса форсирует Десну. Ставка переподчиняет 21‑ю армию командованию Юго — Западного фронта, что в создавшейся обстановке разумно — но уже бесполезно.

Кирпонос получает разрешение отвести полуокруженную 5‑ю армию на восток, но, как всегда, слишком поздно. Брянский фронт вновь наносит свои хаотичные неорганизованные удары. Немецкие части отходят, продолжая удерживать коммуникационную линию главных сил 2‑й танковой группы, проходящую через Почеп и Стародуб. 10 сентября Гудериан захватывает Ромны, находящиеся в 250 километрах южнее Почепаи в 200 километрах восточнее Киева. «Борьба за темп» немцами выиграна, и на этом Киевское сражение, по сути, заканчивается. Начинается агония Юго — Западного фронта.

V

«Здравствуйте, товарищ Кирпонос, товарищ Бурмис–тренко и товарищ Тупиков. Вашу телеграмму о занятии противником Ромны и поэтому о необходимости скорей^ шего отхода Ставка Верховного Главнокомандования получила… Нет сомнения, что занятие Ромны создает известное гнетущее настроение, но я уверен, что Военный совет фронта далек от этого и сумеет справиться с эпизодом у Ромны».

Пожелав командованию ЮЗФ «творческих успехов», маршал Б. Шапошников потребовал разгромить конотопскую группировку противника, причем войск с Киевского УР не снимать. Правда, он пообещал «содействие» Брянского фронта.

10 сентября утром с просьбой разрешить немедленный отход фронта в Ставку обращается маршал Буденный, которого немедленно отстраняют от должности. Вечером 11 сентября в разговоре с командованием Юго — Западного фронта Верховный предписывает снять все, что возможно, из Киевского УР для противодействия Гудериану, разрешает начать оборудование тылового рубежа по реке Псел. Одновременно Сталин информирует Кирпоноса о разногласиях между Буденным и Шапошниковым и выносит вердикт Ставки: «Киева не оставлять, и мостов не взрывать без разрешения Ставки».

Гудериан в ответ на новое наступление Брянского фронта снимает со своего открытого фланга еще полторы дивизии и бросает их на юг. Тем временем 1‑я танковая группа Клейста, обманувшая советскую разведку всех уровней, скрытно сосредотачивается на захваченном у Кременчуга плацдарме за Днепром и 12 сентября начинает наступление на юг, прорывая фронт в первые же часы операции.

Вечером 13 сентября начальник штаба Юго — Западного фронта Тупиков докладывает в Ставку:

«Положение войск фронта осложняется нарастающими темпами:

а) Прорвавшемуся на Ромны, Лохвица и на Северный Подол, Хорол противнику пока, кроме местных гарнизонов и истребительных отрядов, ничего не противопоставлено, и продвижение его идет без сопротивления. Выбрасываемые на это направление 289‑я и 7‑я дивизии будут только 14.9 и то лишь с оборонительными задачами воспрепятствовать обороной узлов Пирятин, Прилуки удару по неприкрытым тылам войск фронта.

б) Фронт обороны Кузнецова взломан окончательно, и армия [21‑я] фактически перешла к подвижной обороне. 187‑я, 219‑я, 117‑я стрелковые дивизии после боя в окружении представляют остатки.

в) Армия Потапова также не может стабилизировать фронт и ведет подвижную оборону. В стык с 37‑й армии прорвался на Кобыжча противник.

г) 37‑я армия сопротивляется более устойчиво, но и у нее обстановка нарастает не в ее пользу.

д) Началось перемешивание тылов 5‑й и 21‑й армий…

Донесение заканчивалось словами: «Начало понятной вам катастрофы — дело пары дней».

Реакция Ставки последовала незамедлительно, уже в 5:00 14 сентября:

«Командующему ЮЗФ, копия Главкому ЮЗН.

Генерал–майор Тупиков представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия и выдержки командиров всех степеней. Необходимо, не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания тов. Сталина, данные вам 11.9. Шапошников».

Пятнадцатого сентября маршал Шапошников еще раз скажет о «мираже окружения», который «охватывает прежде всего Военный совет Юго — Западного фронта, а затем командующего 37‑й армией». В этот момент Гудериан уже оперирует в 60 км восточнее штаба фронта и в 200 км восточнее Киева, где оборонялась 37‑я армия.

Клейст наступает медленнее, преодолевая сопротивление, но неуклонно. 13‑го числа его танки перерезали последнюю железнодорожную магистраль, находившуюся в распоряжении Юго — Западного фронта.

Создается впечатление, что лишь 14 сентября обстановка представилась новому главкому направления (с 12 сентября) С. Тимошенко в истинном свете. Увы, именно вечером этого дня передовые отряды 3‑й танковой дивизии из группы Гудериана и 9‑й танковой дивизии из группы Клейста встретились у Лохвиц. И только 16‑го, после устного разговора с Шапошниковым, Тимошенко устно же приказал полковнику Баграмяну, вылетавшему в расположение штаба Юго — Западного фронта в Прилуках, передать Кирпоносу разрешение на отход. Увы, командующий фронтом, загипнотизированный предыдущими категорическими требованиями, просто не поверил этому известию и потратил на согласование со Ставкой последние сутки, которые у него были. Вечером 17 сентября Ставка издала официальный приказ об оставлении Киева. Однако было уже поздно.