Новая история Второй мировой - Страница 55

Немцы планировали внезапность и в полной мере достигли ее. Приграничное сражение было выиграно ими в первые же часы.

В рамках развертывания «Барбароссы» гитлеровское командование организовало две совершенно отдельные операции на уничтожение — севернее и южнее реки Припять. Обе эти операции принесли немцам решительный успех. Тем не менее боевые действия на правом и левом флангах стратегического фронта развивались по разным сценариям. Несколько упрощая, можно сказать, что в полосе Юго — Западного фронта произошло грандиозное встречное танковое сражение, не имеющее аналогов в военной истории. Севернее Припяти Красная Армия была разгромлена совсем легко, здесь битвы не было. Была бойня.

I

Развертывание к северу от Припяти содержало некоторый элемент хитрости. Хотя главный удар немцы собирались нанести по войскам Западного фронта, сосредоточенным западнее Белостока (3‑я, 10‑я, 4‑я армии, 11‑й, 6‑й, 13‑й, 14‑й механизированные корпуса), свои лучшие танковые соединения они развернули против Северо — Западного фронта. Здесь против 8‑й и 11‑й армий генерал–полковника Ф. Кузнецова действовали две немецкие полевые армии и две танковые группы. В первые же часы войны 56‑й танковый корпус Э. Манштейна нашел брешь между смежными флангами 8‑й и 11‑й армий и прорвался к Каунасу. Танковая группа Г. Гота вырвалась к Неману и с ходу форсировала его.

Уже было сказано, что вермахт достиг полной внезапности — по крайней мере, на оперативно–тактическом уровне. В результате первые часы войны на направлении главных ударов немецкие войска действовали в абсолютной пустоте. Те советские части и соединения, которые встречались им на пути, не имели боевых приказов и вынуждены были действовать в соответствии с предвоенными планами развертывания из «красных пакетов» — зачастую уже не соответствующими реальности. Сведений о противнике не имелось, обеспечения флангов и поддержки с воздуха — тоже.

С другой стороны, из описания начальных кампаний Первой Мировой войны мы уже могли убедиться, что войска сторон могли несколько первых дней двигаться по вражеской территории, вообще не встречая противника. Более того, ни в Польше в 1939‑м, ни на Западе в 1940‑м не было ожесточенных боев за линию самой границы — если не считать таковыми быстрый захват немцами ряда стратегических мостов в Бельгии и Голландии. На начальном этапе войны борьба везде велась за выигрыш позиции, а не за территорию.

Еще в 3:07 командующий Краснознаменным Балтийским флотом адмирал Ф. Октябрьский сообщает в Генштаб о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов. В 3:10. Г. Жуков дает разрешение встретить самолеты огнем ПВО. Флот отражает атаку, но военным округам об этом не сообщают, ждут донесений от них. В 3:30 штаб Западного военного округа докладывает о налете немецкой авиации на города Белоруссии, в 3:33 такое же сообщение приходит из Киева, в 3:40 — из Вильнюса. Только после этого Г. Жуков разбудил И. Сталина, который велел немедленно собирать Политбюро. В 4:30 вызванные лица явились в Кремль. К этому времени немецкие войска уже перешли государственную границу на всем протяжении, операция «Барбаросса» преодолела первую «критическую точку» и вступила — уже! — в фазу нарастания. И. Сталин приказывает B. Молотову немедленно связаться с германским посольством. Около 5 часов утра Политбюро узнает, что Германия объявила войну Советскому Союзу.

Только в 5:25 командующий Западным Военным Округом отдает приказ «поднять войска и действовать по боевому», в 6:10. аналогичный приказ передается 8‑й и 11‑й армиям Прибалтийского военного округа, ставшего Северо — Западным фронтом.

В 7:15 в округа передается директива наркома обороны C. Тимошенко. Впрочем, эта директива вряд ли способствовала организации усилий сражающихся на границе войск: «немедленно обрушиться всеми имеющимися в приграничных округах силами на прорвавшиеся части противника и уничтожить их».

К этому времени связь между Москвой и округами еще действовала, но в Западном округе связь с армиями уже была эпизодической, а через некоторое время оказалась потеряна окончательно. К середине дня 22 июня распад связи на Западном фронте приобрел общий характер: фронты не знали. положения в армиях, армии потеряли представление о действиях своих корпусов. Через день–другой корпуса Западного фронта «потеряют» свои дивизии.

Только в 9:45, через пять с лишним часов после начала «сухопутной фазы» войны, командующий Северо — Западным фронтом генерал–полковник Ф. Кузнецов принимает решение силами 3‑го и 12‑го механизированных корпусов атаковать и разгромить каунасскую группировку противника. Г. Готу, наступающему на стыке Северо — Западного и Западного фронта, то есть в наиболее уязвимом для группировки советских войск в Прибалтике и Белоруссии направлении, предоставлялась полная свобода действий.

Директива дошла до войск лишь к вечеру. В течение дня начальники на местах пытались что–то сымпровизировать, в результате чего 12‑й мехкорпус оказался рассредоточенным на площади 50 на 90 км, причем его дивизии поделили между собой стрелковые корпуса. 11‑я армия разваливалась под ударами немецких войск, 8‑я потеряла с ней связь. Между смежными флангами Северо — Западного и Западного фронтов нарастал разрыв.

Быстро ухудшалась обстановка на Западном фронте, где контратакующие (непонятно кого, непонятно в каком направлении) 22‑я и 30‑я танковые дивизии попали под массированные удары немецкой авиации и понесли огромные потери. К 10 утра германская авиация завоевала господство в воздухе. Внезапными ударами по аэродромам Прибалтийского, Западного и Киевского военных округов было уничтожено на земле 728 самолетов (в том числе 528 — в полосе Западного ВО). Всего же за первый день войны потери советской авиации составили 1200 машин.